27.06.2012 ИПЕМ
Сегодня, когда, все чаще начинает обсуждаться возможность и вероятность нового кризиса, или, как говорят многие эксперты, «второй волны» старого, актуальным становится вопрос нашей готовности к нему и возможных мер реагирования на этот новый вызов. Так готовы ли мы к кризису или нет? Наше государство, например, в лице Центрального Банка, говорит о том, что да, готовы, по крайней мере, лучше, чем в 2008 году, когда гром грянул в первый раз. На мой взгляд, определенные основания для подобного оптимизма существуют, и их источник находится в области антикризисной политики 2008-2010 годов.
Ю.З.Саакян Генеральный директор
Саму антикризисную политику, проводимую государством в 2008-2010 гг., необходимо, прежде всего, подразделять по типу реципиентов: банковский сектор и реальный. Если в части поддержки банковского сектора, мы просто шли в русле мировых тенденций, и эффективность этой поддержки представляется довольно спорной, то в части поддержки реального сектора российское правительство оказалось, пожалуй, впереди планеты всей.
Антикризисная поддержка промышленности в России включала в себя наиболее широкий и всеобъемлющий набор инструментов: от стимулирования спроса на отечественную продукцию до прямой финансовой поддержки предприятий. В сравнении с другими странами правительство РФ применило наиболее разнообразный набор инструментов и охватило самый широкий круг отраслей. Это стало возможно как благодаря сделанным в докризисные годы финансовым накоплениям, так и благодаря тому, что наша страна не являлась на тот момент членом ВТО и, следовательно, не была ограничена в субсидировании и преференциях отечественным производителям. Это позволило поддержать самые пострадавшие в кризис отрасли — авто-, авиа-, судостроение и другие отрасли машиностроения.
Однако желаемый результат достигался не всегда. Причина в меньшей степени кроется в неэффективной или несвоевременной практической реализации инструментов, а в большей — в неконкурентоспособности целевой отрасли, как таковой. Закономерный итог — низкая эффективность мер по стимулированию спроса везде, кроме автопрома, так как в других отраслях производимая продукция оказывалась не востребована потребителями. Напрямую выделяемые компаниям финансовые средства в большинстве случаев тратились на покрытие операционных расходов, а не на инвестиции и модернизацию производства, как предполагалось. В таких случаях ситуация не улучшалась — она, благодаря вливанию государственных средств, лишь консервировалась.
Если же говорить о самой неэффективной антикризисной мере, то ею стало снижение налога на прибыль с 24% до 20%. Эффект от снижения налога напрямую зависел от финансового результата отрасли и был тем выше, чем прибыльней была отрасль. В результате при потерях бюджета от снижения налога в 2009 г. для промышленности в размере 115 млрд руб. практически весь эффект пришелся на добывающие отрасли и обрабатывающие отрасли первого передела — т.е. практически не помог отраслям, находящимся в наиболее тяжелом положении.
Тем не менее, несмотря на допущенные ошибки, опыт, полученный в ходе реализации антикризисных мер в 2008-2010 гг., — бесценен. Именно этот опыт позволяет оптимистам говорить о том, что к новому кризису мы готовы лучше, чем к прошлому. Но так ли это на самом деле?
Уинстону Черчиллю принадлежит фраза «Генералы всегда готовятся к прошлой войне». Тоже можно сказать и про экономистов, в широком значении этого слова: они всегда готовы к кризису, который уже был когда-то преодолен, известны породившие его причины, а лекарства против него — доказали свою эффективность. Однако, что делать, если часть лекарств, становится недоступной. «Куда же они делись?» — спросите вы. Ответ будет коротким — ВТО.
Можно, конечно, продолжать спорить насчет того, насколько хорошие условия удалось выторговать нашим переговорщикам для нашей страны (которые до сих пор неизвестны широкой общественности), и вообще нужно ли было нам вступать в эту организацию, но факт остается фактом: Россия уже фактически принята в ряды ВТО, и действовать во внутренней экономической политике теперь придется по ее правилам.
Цель Всемирной торговой организации — либерализация мировой торговли, снятие торговых барьеров между странами, в т.ч. и таможенно-тарифных. В этом смысле повезло, например, таким странам, как Япония и Южная Корея, чей взрывной промышленный рост в 50-е-70-е гг. прошлого века, т.е. когда ВТО еще не существовало, был во многом вызван удачным применением двух ныне запрещенных ВТО инструментов — госсубсидиями для перспективных отраслей и ужесточением защитных мер в отношении импорта. Тем, кто вступает в ВТО сегодня, например, нам — откровенно не повезло.
Действительно, к сожалению для нашей страны, со вступлением в ВТО свобода принятия таможенно-тарифных решений и прямые субсидии государства уходят в прошлое, и что самое печальное, Правительство России само себя лишает этого рычага экономического регулирования. Вступление нашей страны в ряды Всемирной торговой организации не оставит почти никаких иных легальных инструментов прямой господдержки, кроме финансирования НИОКР. Да и то — с оговорками. Например, в известном споре Boeing — Airbus одним из ключевых пунктов обвинений европейцев в отношении США были как раз скрытые, в виде софинансирования НИОКР, субсидии правительства США. Поэтому России либо предстоит учиться работать в новых условиях, при помощи непрямых инструментов господдержки, либо готовиться к многочисленным судебным тяжбам в рамках ВТО. Создание привлекательной институциональной среды и развитие необходимой инфраструктуры — сами по себе сложные задачи, а в условиях кризиса — сложные вдвойне. Тем не менее, будем оптимистами, возможно именно новый кризис, о вероятном приближении которого говорят многие экономисты, подтолкнет нашу страну к их эффективному решению.