26.06.2014 Финмаркет
Новым генеральным директором ОАО «Евросибэнерго» с 1 июня был назначен Вячеслав Соломин, который начал работу в компании еще в 2007 году. О перспективах развития «Евросибэнерго» и сотрудничестве с Китаем новый глава компании рассказал в интервью «Интерфаксу».
— Вы уже почти год руководите «Евросибэнерго», что за это время было сделано?
— В качестве исполняющего обязанности генерального директора я концентрировался на повышении операционной эффективности группы. Также более плотно прорабатывались новые направления развития: коммунальная сфера, проекты ВИЭ.
— Ваша кандидатура была предложена En+, какие задачи перед вами поставил акционер?
— Повышение эффективности и надёжности работы наших активов, их устойчивости в сложных правилах рынка, в том числе повышение инвестиционной привлекательности группы для российских и зарубежных партнеров в профильных и непрофильных проектах развития.
— С вашим назначением возможны кадровые перестановки?
— Так или иначе возможны какие-то ротации, но только среди тех, кто уже работает в компании. Нанимать новых специалистов пока не планируется. Когда проекты будут входить в активную фазу, могут появляться и новые люди. А так пока мы обеспечены кадровыми ресурсами.
— Горячей темой последних месяцев стал разворот России на Восток. «Евросибэнерго» в первую очередь должны быть интересны проекты в Азии, хотя бы в силу географической близости. Вы не раз объявляли, что ведете переговоры с теми или иными китайскими компаниями. На каком этапе сегодня находятся совместные проекты?
— Прежде всего, продолжаем те переговоры, которые у нас были, речь идет о совместном предприятии En+ и China Yangtze Power. Также мы ведем переговоры с другими крупнейшими китайскими энергетическими компаниями. Дополнительный импульс выходу на энергетические рынки может дать сетевое строительство и развитие экспорта. Также видим большой потенциал в совместных с Китаем инжиниринговых проектах.
— Могли бы назвать конкретные совместные проекты, по которым уже достигнут наибольший прогресс?
— Сейчас мы смотрим несколько проектов, в частности, это строительство ГЭС на Ангаре. Мы собираемся инициировать начало подготовки ТЭО строительства станций, оценку ее воздействия на окружающую среду. Но пока нет 100%-ного понимания по механизму окупаемости этих проектов. От китайцев требуется помощь в привлечении дешевых ресурсов на выгодных условиях. Плюс обязательно нужно госфинансирование.
— Вопрос государственного финансирования обсуждали с правительством?
— Контекст обсуждения — в рамках Ангаро-Енисейского кластера. Определённые правила уже заложены. Традиционно интересует участие в дорогах, в схеме выдачи мощности, ложе водохранилища, гидротехнических сооружениях. То есть то, что является инфраструктурой. Но чтобы в этот проект войти, нужно начать проектировать. А чтобы начать проектирование, нам нужно дополнительно получить понимание от китайских партнёров, чем они нам могут помочь по привлечению финансовых ресурсов. Китайцы — не самые простые переговорщики, поэтому с ними главное — не торопиться. Они готовы пока либо как они, либо никак. Соответственно, и у нас свои интересы.
— А что они хотят? Речь идёт о совместном предприятии?
— Да. И они готовы вкладываться в проект в зависимости от доли участия в таком СП.
— Что собой будут представлять названные вами ГЭС?
— Сейчас на Ангаре существует 2 перспективных проекта: планируемая мощность Нижнеангарской ГЭС — около 1,1 ГВт, Нижнебогучанской — 600 МВт. Сейчас на месте потенциальных станций существуют только створы, мы ведем работу по их оформлению, работу с местными органами власти, общественностью, в постоянном диалоге с экологами. Разумеется, пока не будут даны все необходимые экспертные оценки, в том числе экологические, экономические, социальные, рано говорить о каком-то реальном старте проектов.
— Возможная стоимость проектов?
— Пока нет ТЭО, могу назвать только примерные цифры. В первом случае это 100 с небольшим миллиардов, во втором — около 50 млрд рублей.
— Кроме китайцев по этим проектам могут быть партнёры?
— Все будет зависеть от того, чем нам поможет Китай — инжинирингом, привлечением выгодного финансирования.
— А с китайскими банками уже ведутся переговоры?
— У нас есть прямой контакт, но и там нюансы — китайские банки крайне редко кредитуют напрямую, без фронтирующих русских банков, либо без участия в проектах китайских партнеров. Ну, и плюс вопрос валюты кредитования. Поэтому китайские партнёры вместе с нами должны выработать какую-то схему.
— То есть без участия китайских компаний в самом проекте получить китайские деньги никак нельзя?
— Не то, что бы никак. Просто долго. Как у японцев. С ними тоже можно десятилетиями разговаривать. Японские банки, например, в России тоже не кредитуют напрямую. И не потому что боятся, просто они этого еще не делали. Один раз достаточно кого-то прокредитовать, дальше остальным будет легче. Вопрос, кто будет пионером.
— Кто может стать потребителем ГЭС?
— Проекты рассчитаны на внутреннее потребление. Китайцы говорят, что им, в принципе, интересней работать с проектами, которые ориентированы на рынок России, чем чисто на экспорт. Среди потребителей есть и алюминиевые заводы, и металлургические. Эти проекты будут прибыльные, они будут зарабатывать нам дополнительный денежный поток. Экспорт мы пока не обсуждаем. Скорее, ждем улучшение конъюнктуры по сетевой инфраструктуре.
— Предприятия «РусАла» могут стать потребителями?
— Конечно.
— Возможно ли получить ДПМ для этих проектов?
— Наверное, возможно, но трудно. За них кто-то должен заплатить. Готовы ли потребители брать на себя новые ДПМы?
— А либерализация рынка ГЭС помогает?
— На новые ГЭС заморозка и установление тарифов и так не распространялись, например, на Богучанскую ГЭС. Сейчас по старым ГЭС у нас получается положительный эффект благодаря либерализации, а для новых изначально нужно понимать механизм их окупаемости. Если там нет ДПМ, значит, нужно госфинансирование, прямые контракты с потребителями.
— Когда последний раз встречались с китайскими партнерами?
— Мы встречались с China Yangtze Power в рамках форума в Петербурге, как раз обсуждали наши совместные проекты. С этой компанией у нас хорошая история отношений. Они посещали наши объекты, мы ездили к ним. Они лучше всех понимают экономику отрасли, возможно, именно поэтому с ними долго идут переговоры, но они уже реально разобрались.
— Обсуждается возможность экспорта электроэнергии в Китай?
— По экспорту тема очень сырая, посмотрим, что будет. Она должна была получить импульс после переговоров в Шанхае, но сейчас конкретики нет. Пока под Китай отдельно ничего строить нельзя. Потому что нет решений по линиям электропередачи ни на их, ни на нашей стороне. А это критично. Надо в комплексе смотреть. Поэтому мы ведем переговоры не только с китайцами на той стороне. Не только мы, «РусГидро» и «Интер РАО» ведут переговоры. Китайцы говорят со всеми одновременно.
— Но вы единственная частная компания, готовая взяться за эту тему? Какие препятствия могут быть у частной компании в теме экспорта?
— Мы частная компания, но достаточно хорошо известная в России, и в Китае нас тоже знают. Препятствие одно — экономика: будет очевиден эффект — будут проекты.
— Возможны ли совместные проекты в инжиниринговой сфере с Китаем и какие?
— Это может быть поставка оборудования из КНР. У нас уже есть опыт работы по автотрансформаторам, они достаточно конкурентоспособны. Сейчас, по сути, мы вырабатываем номенклатуру оборудования, которое может быть интересно в применении по всей группе. Планируем поездку в Китай, встречи с поставщиками и, возможно, на строительно-монтажные работы будем привлекать китайцев. Пока мы все делаем российскими силами. Вопрос в том, можно ли повысить какую-то операционную эффективность, используя опыт китайцев? Это не на 100% очевидно, но это вариант, который стоит проработать.
— Рассматривается ли возможность, что «Евросибэнерго» может построить станции на территории КНР?
— Мы открыты для любых интересных проектов, эта тема также обсуждается с нашими китайскими партнерами. Но проекты в России для нас приоритетны.
— Возможно ли привлечение корпорации «Трансстрой» (также подконтрольна Олегу Дерипаске — ИФ) в проекты строительства совместно с Китаем электростанций на Дальнем Востоке и в Сибири?
— Будем пользоваться услугами всех высокопрофессиональных компаний — мы заинтересованы в применении новых, современных технологий.
— Что касается проекта строительства Ленской ТЭС, о котором «Евросибэнерго» говорит уже не первый год. На какой стадии сегодня его реализация?
— Он активно не двигается, но мы его готовы запустить почти в любой момент. Вопрос в том, что те потребители, на которых он был ориентирован, начинают сдвигать сроки своих инвестпроектов. Мы же отталкиваемся от спроса. Нет смысла строить какие-то мощности в отрыве от экономики региона. Мы не будем просто так стартовать без ничего. Либо может быть рынок предложит другие механизмы стимулирования.
— En+ недавно договорился с «Роснефтью» о поставках газа на 16 млрд куб. м. Для каких объектов нужен этот газ?
— Для наших станций в европейской части страны.
— Кто раньше был поставщиком?
— «Газпром». Там совместная тема. Где-то у нас есть «Газпром», где-то «НОВАТЭК», где-то будет «Роснефть». И у «Роснефти» будет самый большой кусок.
— Какие планы существуют по развитию газовой генерации?
— Мы активно занимаемся проектом модернизации Автозаводской ТЭЦ в Нижнем Новгороде, планируем там большой проект со строительством ПГУ мощностью 400 МВт. У нас также утверждена программа развития малой распределенной генерации в европейской части страны — начинаем строить одну небольшую станцию в Краснодарском крае, смотрим другие проекты.
— Структура «Иркутскэнерго», вероятно, получит Ондскую ГЭС, которая является головной станцией в целом Выгском каскаде. Как вы планируете выстраивать взаимодействие по регулированию всего каскада?
— Это накладывает ответственность за работу всего каскада. Там есть проработки, как обеспечить интересы следующих станций по доступу к щиту управления. Есть разные варианты. Но у нас большой опыт совместной работы с «Системным оператором», в частности, по «Иркутскэнерго».
— Будут ли увольнения, изменение структуры управления Ондской ГЭС?
— Не думаю, что будут глобальные структурные изменения. Впрочем, сделки ещё нет, и группа ещё не получила в управление станцию. Говорить об этом рано. Мы пока изучаем потенциал и экономику ГЭС.
— Почему в этом году решили не участвовать в конкурсе проектов ВИЭ на получение ДПМ?
— У нас уже есть один проект в солнечной энергетике. Также мы хотим набрать опыт по ветряной энергетике. Пробуем. Но нам в этой сфере пока не все очевидно с локализацией оборудования.
— Какие нефтегазовые компании могут принять участие в разработке Купского газового участка в рамках совместного предприятия?
— Активной стадии переговоров по СП нет пока, но есть предварительные переговоры, в них участвуют как отечественные, так и иностранные компаниям. Иностранным компаниям, прежде всего китайцам, вообще интересны ресурсные инвестиции. Но для начала надо подтвердить запасы, а потом об этом можно серьезно говорить.
— Ваши финансовые ожидания по группе на этот год?
— Я не будут говорить конкретные цифры, но они будут лучше, чем в прошлом году. Сейчас точно сказать нереально из-за того, что еще непонятны эффекты от либерализации. И по водности еще слишком рано давать прогнозы. Но у нас ожидания достаточно позитивные по всем нашим предприятиям.