Генерирующие компании России заплатили штрафы в размере 5,5 млрд рублей за отказ от проектов, выигравших конкурентный отбор мощности проектов по модернизации ТЭС в России (КОММод). Срывы проектов связаны с удорожанием оборудования и ростом ключевой ставки ЦБ, рассказала на пленарном заседании форума «Энергопром» в Казани член правления ПАО «Интер РАО», председатель наблюдательного совета ассоциации «Совет производителей энергии» Александра Панина.
Сложность в том, что из-за ужесточения требований по локализации оборудования генерирующие компании проводят модернизацию с использованием отечественного оборудования. При этом вся ответственность за сдвиг сроков или отказ от проекта лежит на энергетиках, пожаловалась она.
«Например, случилась задержка поставки оборудования. Оптовый рынок берет с нас за это штрафы. Например, если вы не поставили блок на 800 мегаватт, то штраф составит более 3 миллиардов рублей. От производителей мы можем транслировать гораздо меньшую сумму. То есть она не будет сопоставима со штрафами на оптовом рынке. Суды еще ввели практику уменьшать наши требования к производителю, в связи с чем генераторы оказываются должны крупную сумму, а взыскать ее не с кого. Конечно, я не предлагаю взыскивать ее с энергомаша, они сейчас решают крупные задачи по локализации», — заявила Панина.
«Но тем не менее нужно уравновесить ответственность. Если генераторы ставят локализованное оборудование, они не должны платить штрафы выше, чем ответственность производителей. Все-таки мы решаем государственные задачи», — считает глава набсовета.
Кроме того, по мнению Паниной, для того чтобы генерирующие компании доверяли производителям оборудования и понимали заранее, что могут быть задержки с поставками оборудования, целесообразно рассмотреть возможность ценового и технического аудита. «Тогда мы будем больше доверять производителю, мы станем оценивать реальные сроки поставки и лучше ориентироваться в отношениях с энергомашем», — уточнила она.
Сегодня на полях форума АО «Татэнерго» договорилось о поставке отечественных турбин на Заинскую ГРЭС. Соглашение об этом подписали гендиректор «Татэнерго» Раузил Хазиев, гендиректор «Силовых машин» Александр Конюхов и председатель совета директоров Уральского турбинного завода (УТЗ) Михаил Лифшиц.
На Стерлитамакской ТЭЦ началась модернизация турбоагрегата №9. Работы проводятся в рамках правительственной программы обновления генерирующих мощностей КОММод.
На ТЭЦ планируется заменить цилиндр высокого давления паровой турбины турбоагрегата №9, проточную часть цилиндра и ротор среднего давления, а также турбогенератор. Это позволит увеличить электрическую мощность с 100 до 118 МВт.
Все оборудование для модернизации изготовлено на предприятиях отечественного машиностроения: производитель и поставщик турбинного оборудования — АО «Уральский турбинный завод», генератора— завод «Электросила» (входит в АО «Силовые машины»).
Работы планируется провести до конца года. Плановая дата начала поставки мощностей обновлённого оборудования на оптовый рынок электроэнергии и мощности — 1 января 2026 года.
Управление проектом модернизации осуществляет ООО «Интер РАО — Инжиниринг». Заказчик — ООО «Башкирская генерирующая компания».
ООО «БГК» приступило к модернизации турбоустановки № 9 Стерлитамакской ТЭЦ. Проект реализуется в рамках президентской программы модернизации тепловой генерации (КОМмод).
Турбоагрегат № 9 Стерлитамакской ТЭЦ отработал в Единой энергосистеме России 58 лет и выработал 31,8 млрд кВт*ч электрической энергии, является одним из основных элементов системы теплоснабжения города Стерлитамака.
Распоряжением Правительства РФ от 07.02.2020 г. №232-р турбоагрегат был включён в перечень генерирующих объектов, мощность которых будет поставляться по договорам купли-продажи (поставки) мощности модернизированных генерирующих объектов. Дата начала поставки мощностей модернизированного оборудования на оптовый рынок электроэнергии и мощности — 1 января 2026 года.
Инвестиции в модернизацию турбоагрегата № 9 Стерлитамакской ТЭЦ запланированы в объёме 2,1 млрд руб. с НДС. Проект предусматривает замену цилиндра высокого давления и проточной части цилиндра среднего давления паровой турбины, комплексную замену генератора, включая систему возбуждения, токопровод до блочного трансформатора, комплекс устройств релейной защиты и автоматики. В результате модернизации электрическая мощность турбоагрегата будет увеличена на 18 МВт и на номинальном теплофикационном режиме составит 118 МВт, при этом внутренний относительный КПД цилиндра высокого давления достигнет 83,5%.
Проведённые работы позволят улучшить показатели экономической эффективности турбоустановки, продлить ресурс оборудования на срок не менее 30 лет и обеспечить его надёжную и безаварийную работу. За счёт снижения удельного расхода условного топлива на выработку электроэнергии снизится воздействие станции на окружающую среду.
Всё оборудование для модернизации произведено на предприятиях отечественного машиностроения. Цилиндр высокого давления, проточная часть цилиндра низкого давления и другие элементы паровой турбины изготовлены силами АО «Уральский турбинный завод» (г. Екатеринбург), генератор — на заводе «Электросила», входящем в АО «Силовые машины» (г. Санкт-Петербург). Таким образом, полностью выполнены требования по локализации оборудования, участвующего в мероприятиях по модернизации в соответствии с Постановлением Правительства от 07.07.2015 г. № 719 «О подтверждении производства промышленной продукции на территории Российской Федерации». Основное оборудование для обновления турбоагрегата № 9 уже доставлено на Стерлитамакскую ТЭЦ, поставка генератора планируется в апреле 2025 года.
Управление проектом модернизации осуществляет ООО «Интер РАО – Инжиниринг», строительно-монтажные и пусконаладочные работы выполняются силами АО «Уральский турбинный завод» с привлечением субподрядных организаций.
Справка: Программа модернизации тепловой генерации, одобренная Президентом РФ и утверждённая Правительством РФ, направлена на продление паркового ресурса генерирующего оборудования тепловых электростанций, улучшения его технико-экономических характеристик, увеличения его эффективности, надёжности, маневренности и ремонтопригодности. Конкурентный отбор оборудования, соответствующего установленным Правительством РФ критериям (КОМмод), проводит АО «Системный оператор ЕЭС».
«Силовые машины» и Уральский турбинный завод попросили снизить требования к локализации турбин по критическим элементам — поковкам и литью. Это позволит сократить сроки и стоимость изготовления оборудования. Однако в правительстве РФ инициативу не поддержали.
Проблему ускорения выпуска оборудования для тепло- и электростанций обсуждали 13 марта на совещании по развитию энергетического машиностроения под председательством вице-премьеров Дениса Мантурова и Александра Новака.
Сбои в поставках – одна из «болевых точек» в отрасли. Планы у энергетиков большие – к 2042 году нужно обновить треть всей генерации страны. Но сроки модернизации объектов ТЭК постоянно сдвигаются. Отечественные производители турбин не успевают обеспечивать возросший спрос.
Ускорить темпы выпуска оборудования можно было бы, временно снизив нормативы его локализации.
Минпромторг и Минэнерго, с учетом позиции машиностроителей, предложили разрешить компаниям импортировать ряд критических элементов – поковки и литье, рассказал Mashnews заместитель председателя Комитета Государственной Думы по энергетике Юрий Станкевич. Это помогло бы сократить сроки и стоимость производства паровых турбин.
Данную информацию Mashnews также подтвердил на условиях анонимности один из участников совещания, сообщив, что вопрос инициировали компании «Силовые машины» и Уральский турбинный завод. Однако по итогам дискуссии предложение не поддержали.
Как напомнил Юрий Станкевич, важность вопроса объясняется тем, что за последние пять лет (2020 – 2024 гг.) суммарный объем ввода генерирующих объектов с полной заменой паровых турбин составил 3,8 ГВт, максимальным был показатель 1,2 ГВт в год. При этом спрос на турбины с 2025 по 2031 годы с учетом принятых решений по строительству (модернизации) и предстоящих отборов составляет 43,2 ГВт. А с 2032 по 2042 годы – 34 ГВт, то есть ежегодно в среднем 3 ГВт.
«Производители турбин по факту являются монополистами: в России четыре завода по производству паровых и газовых турбин, номенклатура между ними мало пересекается», — отметил депутат.
По его словам, на совещании предложено внедрить механизм технического и финансового аудита процесса производства оборудования, это должно повысить эффективность взаимодействия производителей и генерирующих компаний и сократить сроки поставок оборудования.
Было отмечено, что отечественные газовые турбины большой мощности дороже зарубежных аналогов из дружественных стран на 40-60%. Предлагается провести аудит ценообразования стоимости турбин с учетом зарубежных аналогов. Производители должны изыскать возможность снижения цены до зарубежных аналогов.
«Машиностроителям поручено обеспечить гарантию и ответственность за своевременность поставки газовых турбин: срыв сроков поставки несет для энергосистемы и генерирующих компаний значительно больший убыток, чем стоимость договора поставки оборудования, и машиностроители должны быть готовыми нести соразмерный штраф», — прокомментировал Юрий Станкевич.
Напомним, ранее АО «Силовые машины» в комментарии для Mashnews отмечало, что беспокойство энергетиков по поводу сроков поставок оборудования не обосновано. По данным компании, возможности российского энергомашиностроения в среднем на треть будут превышать потребности отрасли. Произошедшие задержки в «Силовых машинах» назвали «временными трудностями».
Одновременно предложено снизить объем отбора паровых турбин по КОММод в период 2029- 2031 годы на 5 ГВт. Обоснование такого предложения — не наращивать производственные мощности машиностроителей, которые в последующем не будут востребованы, а также высвободить ресурсы потребителей электроэнергии для проектов с использованием эффективных газовых турбин.
Участники совещания предложили установить объем отбора ПГУ по КОММод на 2029-2031 гг. — не менее 5 ГВт, в т.ч. в 2029 г. – 1 ГВт, в 2030 и 2031 гг. – по 2 ГВт. Это позволит максимально и ритмично загрузить производственные мощности машиностроителей и снизить себестоимость газовых турбин.
СПРАВКА MASHNEWS
КОММод (конкурентный отбор проектной модернизации) – государственная программа по обновлению устаревших, выработавших или существенно снизивших свой ресурс из-за технического износа мощностей генерации электрической и тепловой энергии. Согласно требованиям данной программы, уровень локализации производства используемых турбин в России должен быть не менее 90%.
Полномочный представитель президента в Уральском Федеральном округе (УрФО) Артем Жога посетил Уральский турбинный завод и ознакомился с производственными процессами, передают в полпредстве.
Он ознакомился с тем, как проходит изготовление лопаток, роторов, сборочных стендов и корпусов турбин, а также с процессом кузнечно-прессового производства. Во время визита он также встретился с работниками завода и обсудил текущие вопросы с его руководством.
Артем Жога подчеркнул важность предприятия для энергетического машиностроения России, особенно в условиях международных санкций. «Уральский турбинный завод — флагман в энергетическом машиностроении. В последние годы предприятие кратно увеличило объем и номенклатуру выпускаемой продукции»,— отметил полпред.
Уральский турбинный завод был основан в 1938 году и на сегодняшний день изготовил более 940 паровых и 570 газовых турбин. Его продукция установлена на электростанциях в разных странах мира, а в России и странах СНГ около 50% установленной мощности теплофикационных турбин приходится на уральские машины. На предприятии трудятся более 2 тыс. человек.
Напомним, в ноябре Артем Жога с губернатором Свердловской области Евгением Куйвашевым и зампреда Совбеза РФ Дмитрием Медведевым посетили цеха Уралвагонзавода (УВЗ) и танковый полигон «Старатель» в Нижнем Тагиле.
ПАО «ТГК-14» и АО «УТЗ» на площадке международного форума «Российская энергетическая неделя» подписали контракт в рамках реализации инвестиционного проекта по КОМ НГО-2. Это уже вторая сделка, заключенная с ведущим машиностроительным предприятием для строительства новой генерации по федеральному конкурентному отбору мощности новых генерирующих объектов (КОМ НГО).
Согласно контракту, для энергоблока № 2 Улан-Удэнской ТЭЦ-2 в 2028 году будет поставлена турбина Т-110. В июле 2024 года на полях ИННОПРОМА был заключен контракт на поставку аналогичной турбины для энергоблока № 1. Реализация проекта модернизации Улан-Удэнской ТЭЦ-2 со строительством двух новых энергоблоков суммарной мощностью до 180 МВт позволит обеспечить полную энергонезависимость Улан-Удэ и Республики Бурятия.
Константин Люльчев, председатель совета директоров ПАО «ТГК-14»:«Это уже третья турбина, которую мы заказываем у Уральского турбинного завода. Сроки поставки этих турбин достаточно короткие – 28 и 29 годы, но у нас есть полная уверенность, что партнер нас не подведет. Вместе мы делаем большое дело для обеспечения теплом и светом жителей и предприятий Бурятии».
Михаил Лифшиц, председатель совета директоров АО «УТЗ»: «Бизнес в значительной степени строится на доверии. И то, что мы сегодня подписываем контракт на третью машину, говорит о наших исключительных партнерских отношениях. Для заказчика, как и для нас, такая унификация оборудования важна с точки зрения надежности эксплуатации, стоимости и легкости его обслуживания. И, в конечном счете, для дальнейшего построения этого доверия».
В Екатеринбурге успешно завершились переговоры и достигнуты договорённости ПАО «ТГК-14» и АО «УТЗ» о поставке второй паровой турбины для энергоблока № 2 Улан-Удэнской ТЭЦ-2 в рамках КОМ НГО-2. Подписание контракта состоится на следующей неделе в Москве в рамках международного форума «Российская энергетическая неделя».
В июле на площадке ИННОПРОМа в Екатеринбурге был подписан контракт на поставку турбины Тп-75/85-12,8 для энергоблока № 1 Улан-Удэнской ТЭЦ-2.
Справка. АО «УТЗ» — одно из ведущих в России машиностроительных предприятий по проектированию и производству энергетического оборудования. Производит конденсационные и теплофикационные турбины для паросиловых установок, паровые турбины для парогазовых энергоблоков, турбины судового назначения и др. ПАО «ТГК-14» — ведущий производитель и поставщик электрической и тепловой энергии в Забайкальском крае и республике Бурятия. Компания выбрана победителем по итогам федеральных конкурсов по созданию новых энергомощностей (КОМ НГО и КОМ НГО-2). Проекты предусматривают строительство двух энергоблоков суммарной мощностью до 180 МВт на Улан- Удэнской ТЭЦ-2. Оба проекта обеспечивают гарантированный возврат инвестиций с определенным уровнем доходности за счёт платежей оптовых потребителей энергии.
На площадке Международной промышленной выставки ИННОПРОМ-2024 состоялось подписание меморандума о сотрудничестве между Мосэнерго и Уральским турбинным заводом.
Участниками подписания выступили заместитель Управляющего директора — директор по строительству ПАО «Мосэнерго» Игорь Макушев и генеральный директор АО «Уральский турбинный завод» Дмитрий Изотин. Подписание состоялось в присутствии председателя совета директоров АО «Уральский турбинный завод» Михаила Лифшица.
Стороны договорились провести модернизацию трех турбин мощностью 259 МВт. Срок реализации проектов — 2028—2030 годы. Эти проекты включены в стратегическую инвестиционную программу модернизации станционного оборудования, которая нацелена на обеспечение надежного, безаварийного энергоснабжения Москвы и Московской области. Столица получит 777 МВт обновленной электрической мощности.
Подписанный меморандум стал уже третьим по счету соглашением между двумя компаниями. В рамках предыдущих двух был реконструирован энергоблок №9 на ТЭЦ-22, оснащенный самой мощной в мире теплофикационной турбиной Т-295/335-23,5. Мощности энергоблока, установленного на теплоэлектростанции в подмосковном городе Дзержинском, достаточно для обеспечения теплом более 300 тыс. жителей. Второй меморандум реализуется в настоящее время и предусматривает модернизацию пяти энергоблоков Мосэнерго с планируемым вводом в 2024–2027 годах. Общая мощность поставляемых турбин составит 1 ГВт. Первая из модернизируемых турбин Т-110/120 введена в июне этого года на ТЭЦ-23 г. Москвы.
«Жизнь ставит перед нами амбициозные задачи по модернизации Московской энергосистемы и своевременной замене оборудования. Для этого мы планируем привлечь Уральский турбинный завод, нашего давнего и надежного партнера, и будем модернизировать серию турбин Т-250. Тем самым мы обеспечим растущие потребности столицы в электроснабжении», — сказал Игорь Макушев.
«Для нашего предприятия это возможность планирования работы в долгосрочной перспективе до 2030 года. Это уже третий меморандум. Я уверен, что, как и всегда, он будет успешно реализован в срок. Спасибо за доверие, мы выполним заказ», — отметил Дмитрий Изотин.
«Во-первых, хочу поблагодарить нашего заказчика номер один — Мосэнерго. Наши турбины станут современным и качественным решением для модернизации теплоснабжения Москвы, которое уже использует подобное оборудование. Для нас это продолжение масштабного сотрудничества и длинного совместного пути. Сейчас мы собираем новое поколение машин, а это гарантия бесперебойности и качества электро- и теплоснабжения большой части города на следующие 30–40 лет. Это подписание крайне важно для нас. Хочу поздравить всех участников и заверить нашего уважаемого заказчика, что мы его не подведем», — подытожил Михаил Лифшиц.
Справка
ПАО «Мосэнерго» — самая крупная из территориальных генерирующих компаний Российской Федерации. В составе ПАО «Мосэнерго» работают 15 электростанций установленной электрической мощностью 12,5 тыс. МВт. Компания является крупнейшим производителем тепла в мире. Установленная тепловая мощность компании — 43,7 тыс. Гкал/ч.
ИННОПРОМ — международная промышленная выставка, проводится в Екатеринбурге ежегодно с 2010 г., главная индустриальная, торговая и экспортная платформа в России. Она служит площадкой, где закладываются основы промышленной политики. Около 80% посетителей выставки — профессиональные покупатели из разных стран мира, специалисты промышленных предприятий, принимающие решения о внедрении на производстве новой продукции и технологий. В апреле 2024 года состоялась четвертая выставка «ИННОПРОМ. Центральная Азия» в г. Ташкенте, Узбекистан, а 7—8 октября в г. Геленджике состоится международный форум по биотехнологиям — БИОПРОМ.
ТГК-14 и Уральский турбинный завод подписали контракт на поставку двух паровых турбин для теплоэлектростанций Улан-Удэ и Читы. Проекты реализуются для покрытия дефицита в юго-восточной части Сибири и обеспечения надежной и бесперебойной работы станций.
Для Улан-Удэнской ТЭЦ-2 будет поставлена турбина Тп-75/85-12,8. Ввод энергоблока в эксплуатацию запланирован на октябрь 2028 года. Стоит отметить, что это первый контракт в рамках конкурентного отбора мощности новых генерирующих объектов (КОМ НГО). Государственная программа принята для покрытия дефицита юго-восточной части Сибири. Реализация проекта модернизации Улан-Удэнской ТЭЦ-2 с размером инвестиций порядка 30 млрд. рублей позволит обеспечить полную энергонезависимость Улан-Удэ и Республики Бурятия.
Для Читинской ТЭЦ-1 будет поставлена паровая турбина Т-87-8,5 в рамках государственной программы КОММод. Для УТЗ эта турбина открывает новую линейку теплофикационных машин, кроме того заключенный контракт — первый опыт сотрудничества с Читинской генерацией. Поставка энергоблока планируется в 2027 году.
Люльчев Константин Михайлович, председатель совета директоров ТГК-14:
«Благодаря совместным проектам с одним из крупнейших производителей в стране энергетического оборудования увеличение электрической мощности по энергообъектам ТГК-14 составит 15 %, суммарная мощность двух новых турбин – 190 МВт. Стоимость каждой составляет миллиарды рублей, растущий с каждым годом объём инвестиций является существенным шагом для деятельности ТГК-14 и развития Забайкальского края и Республики Бурятия».
Лифшиц Михаил Валерьевич, председатель совета директоров УТЗ:
«Мы уже давно и успешно сотрудничаем с «ТГК-14» по реализации инвестиционных проектов в Республике Бурятия. С реализацией этого проекта уже третья уральская турбина начнет работать на станциях Улан-Удэ. Надеюсь, что контракт для Читинской генерации также даст старт партнерства. Тем более, мы видим большие перспективы для работы – даже после реализации этих двух проектов дефицит мощности в юго-восточной части Сибири составит 700 МВт».
ТГК-14 — ведущий производитель и поставщик электрической и тепловой энергии в Забайкальском крае и республике Бурятия. Предприятие обеспечивает тепловой энергии более 500 тыс. жителей и порядка 10 тысяч юридических лиц в двух регионах. По итогам 1 полугодия 2024 года по объектам ТГК-14 выработка электроэнергии составила 1,8 млрд. кВт⋅ч, что выше аналогичных показателей предыдущего года на 9,8 %. Компании принадлежат 7 ТЭЦ и 2 энергетических комплекса. Акции ПАО «ТГК-14» обращаются на основной торговой площадке российского фондового рынка – ПАО Московская Биржа.
АО «УТЗ» — одно из ведущих в России машиностроительных предприятий по проектированию и производству энергетического оборудования. Производит конденсационные и теплофикационные турбины для паросиловых установок, паровые турбины для парогазовых энергоблоков, турбины судового назначения, оборудование силового острова для заводов по термической утилизации отходов.
Председатель совета директоров Уральского турбинного завода Михаил Лифшиц уверен, что российские производители освоят выпуск газовых турбин большой мощности.
Михаил Лифшиц возглавляет совет директоров Уральского турбинного завода с 2011 года
По итогам прошлого года рост производства в энергетическом машиностроении, по данным правительства, составил 36,8%. Это существенно больше, чем рост в машиностроении в целом — 21,1%.
Обсудить ситуацию в отрасли, ее перспективы и текущие проблемы с «Моноклем» согласился председатель совета директоров Уральского турбинного завода Михаил Лифшиц.
— В последнее время часто приходится слышать, что экономика наша перегрета, что производственные мощности загружены более чем на 80 процентов и это ненормально. Но говорят это люди из, скажем так, финансового сектора экономики. Мы пришли к вам как к промышленнику с вопросом: так что, наша экономика перегрета, ей нужен холодный душ?
— То, что они говорят про перегрев, подразумевает исчерпание ресурса для роста. И тут можно пойти двумя путями. Один путь — ограничить затрачиваемый ресурс, а второй — озаботиться тем, чтобы наиболее рационально его употребить. Мы живем в условиях изолированного, очень сильно защищенного снаружи рынка. У нас ушло большое количество зарубежных игроков, освободилось место, при этом потребление никуда не делось. Мало того, поменялась его структура ввиду изменившегося предложения, понятно, в какую сторону. Поэтому ощущение перегретости может быть ложным.
Но, на мой взгляд, в конце концов мы или сами откроемся, или наши дружественные контрагенты скажут: «Ребята, хорош, давайте и вы нам свой рынок. Что это за жизнь такая — вы к нам да, а мы к вам нет». Безусловно, это произойдет. И тогда наступит охлаждение в формате холодного душа, потому что ключевой вопрос — наша конкурентоспособность — вылетит, как джинн из бутылки.
Если говорить про наше предприятие, то нам нужно готовиться к открытию рынка. Сегодня мы на пике инвестиционного цикла, который пройдет.
— Имеется в виду открытие нашего рынка для того же Китая и прочих дружественных стран?
— Вы же понимаете, что и в Америке выборы пройдут и что любые конфликты заканчиваются переговорами. Поэтому для нас принципиально важно быть в рынке, будь то Казахстан или Монголия. Быть там, где мы соприкасаемся с нашими традиционными конкурентами, чтобы нюх не потерять. Потому что, когда им откроют наш рынок, они сметут все.
— То есть к изменению условий нужно готовиться уже сейчас или даже вчера?
— Да, конечно.
— То, что наш рынок гиперзащищен, позволило нашим предприятиям диктовать свои условия потребителю?
— Нет. Если брать наш рынок энергетического машиностроения, то нашему потребителю попробуй подиктуй. Здесь, наоборот, другой риск: потребитель через регулятора может попытаться диктовать нам — и уже диктует. 719-е постановление заставляет нас покупать сырье у наших местных производителей. При этом оно не является чем-то уникальным, подразумевающим использование высоких технологий, которые надо всячески пестовать. Это простые технологии, которые есть больше, чем в одном месте. И если раньше можно было покупать у российских и у нероссийских поставщиков, то теперь наши начинают поднимать цены. Я не скажу, что диктовать-диктовать, но они тоже хотят модернизироваться. Ограничение конкуренции, безусловно, возникает.
— Ваши поставщики могут вам диктовать, а вы своим не можете.
— Есть товары, которые относятся к зоне потребления. А мы все-таки производим средства производства. Если кто-то запланировал строить электростанцию, у него есть тариф, есть производительность в этом тарифе и максимальный капекс, который он может себе позволить, чтобы его экономика сложилась. Он все посчитал и идет покупать. Я не могу ему сказать, что поставлю свое железо в два раза дороже, потому что у него схлопнется экономика и проекта не будет. Разные рынки. Наверное, в каких-то местах есть диктат производителя, да, наверное, в каких-то местах есть исторически сложившееся монопольное ценообразование. Но для этого у нас есть много разных контролеров, регуляторов и ведомств. Если где-то должен вмешиваться ФАС, пусть вмешивается. И обращения к нему есть, и даже мы к нему по каким-то темам обращались.
— Все сложнее, чем кажется.
Сборка турбины Т-295 для «Мосэнерго», поставка — 2017 год
— Это точно. Один из ключевых факторов нашего положения в рынке — способность произвести технологически сложное изделие с циклом производства более года за разумные деньги. Крупными мазками: из чего «состоят» разумные деньги? Стоимость материалов и комплектующих, оплата труда большого числа высококвалифицированных специалистов, стоимость привлекаемых на цикл изготовления ресурсов. Все три компонента подвержены влияниям как регуляторов, так и других участников рынка, квалифицированных и не очень. Например, стоимость покупаемых литых, кованых и прочих заготовок зависит в том числе от наличия импортных конкурентов в этой зоне. Единственный инструмент влияния, который есть у нас самих, — это снижение материалоемкости изделий, но он весьма ограничен. В части персонала, рабочих, инженеров, управленцев мы предпринимаем гигантские усилия по внедрению цифровых технологий, повышению производительности труда, разным формам оптимизации технологических процессов… Но ввиду штучности и сложности изделий маневр здесь тоже ограничен. Рынок квалифицированных специалистов за предыдущие два года стал «рынком продавца». И это не мы выбираем специалистов, а специалист выбирает нас. Квалифицированный работодатель имеет набор инструментов для удержания кадров: это и интересная работа, и условия труда, и возможности роста и развития для сотрудников, и заработная плата. К сожалению, не очень квалифицированные «покупатели» пылесосят рынок, устраивая возгон зарплат, потому что другими инструментами для удержания людей не владеют, чем искажают рынок труда.
Рост будет!
— Сразу после известных событий февраля 2022 года было много прогнозов, что все рухнет, экономика упадет. Разница была только в том, насколько именно упадет ВВП. Однако мы увидели экономический рост. Почему?
— Потому что на протяжении долгого времени мы жили в условиях, когда инструменты международных взаимодействий и ВТО не давали нам возможности защищать свой рынок. А потом все поменялось. И нам защитили наш рынок с той стороны.
— Запад защитил нас от самого себя и тем самым нам помог?
— Конечно. Если брать нас, то мировой рынок турбин был у десятка игроков, которые держали всех в тонусе и сумели прийти в Россию. У них ставки по кредитам всегда были абсолютно другими. А персонал такой же, как у нас: в их R&D-центре по-русски говорят. Производственные мощности тоже похожие. Они пришли, и мы с ними конкурировали. Сейчас их нет. Нас осталось двое — мы и «Силовые машины». Я открою вам страшную тайну: в мире конкуренция еще ниже. В Германии есть Siemens, в Италии — Ansaldo, во Франции успешно уничтожен американцами Alstom, и теперь его нет. В Америке есть General Electric, который имеет 80‒90 процентов рынка, остальные подъедают то, что осталось. В Японии есть Mitsubishi Heavy Industries и в меньшей степени Kawasaki. В Китае еще есть несколько производителей. То есть, по сути, энергомашиностроение — это территория межстрановой конкуренции.
У нас конкуренция выше, потому что здесь есть два полноценных игрока в рынке, которые могут бороться, что, собственно, и происходит. И когда мы исследование рынка делаем, мы обязательно сверяемся с тем, что делается «там». Обязательно ищем инструменты управления себестоимостью, мы обязательно ищем инструменты повышения производительности и смотрим, как это делают наши конкуренты, потому что они вернутся. Рынок все равно будет международный. Если мы не увидим здесь Siemens, то увидим Shanghai Electric или Харбинский турбинный завод.
— Дальнейший рост экономики будет?
— В том, что касается нас, — конечно будет! Я не берусь ответить за всю экономику. Я вижу те зоны, в которых работаем мы. Если брать производство турбин, здесь известную долю риска для нас всегда несет с собой традиционная системная генерация. Почему риск? Потому что это зона тарифного регулирования, потому что вопрос, есть ли жизнь после ДПМ, всегда был фундаментальным вопросом русской демократии. Какой будет следующий ДПМ и о чем? Поэтому моя позиция по отношению к менеджерам УТЗ такая: традиционная генерация должна занимать примерно половину в нашем портфеле, а остальное мы должны собрать с той территории, где рынок-рынок.
Есть, например, судовая тематика. В силу того, что там речи не идет о тарифах, там достаточно сложный, злобный заказчик. В хорошем смысле злобный. Есть тема промышленной генерации — огромное количество предприятий, у которых есть сбросное тепло, которое можно использовать. Есть то, что касается отходов. Причем я не говорю про заводы по энергетической утилизации отходов, хотя там тоже стоят наши турбины. Будут стоять.
«На протяжении долгого времени мы жили в условиях, когда инструменты международных взаимодействий и ВТО не давали нам возможности защищать свой рынок. А потом все поменялось. И нам защитили наш рынок с той стороны»
— Одну вы же уже изготовили…
— Мы изготовили четыре. Одна турбина лежит у нас, а три уже у заказчика. Ведется монтаж двух машин. Очень новая тема, хотя движется медленнее, чем хотелось бы, но движется.
Еще одна история — история с экспортом. Ее для нас никто не отменил: СНГ плюс Монголия — это территория нашего присутствия. В Монголии больше 70 процентов энергетики оснащено нашими турбинами. И мы планируем там дальше двигаться.
Туда, кстати, хотят все. И поэтому мы конкурируем там со всеми.
Надо отметить, что все монгольские проекты идут с очень квалифицированной поддержкой со стороны наших экспортных институтов. Отстроена работа ВЭБа и ЭКСАРа просто до звона.
Тема экспортного финансирования сегодня никакая не экзотика, а просто строчка в спецификации. Смотришь тендерную документацию, и в условиях есть цена, есть характеристики и экспортное финансирование. И если ты можешь его обеспечить, то с тобой разговаривают. Нет — значит, нет.
— И как устроено это экспортное финансирование?
— Для заказчика это, по сути, рассрочка платежа. Участвует наш банк, участвует Банк развития Монголии, например. Наш банк дает деньги Банку развития Монголии, а Банк развития Монголии дает кредит потребителю. А потребитель платит нам. И еще по необходимости это все страхуется. ЭКСАР — это страхование для всех участников.
— И какую часть необходимой суммы дала российская сторона в вашем монгольском проекте?
— Больше половины. Часть денег у них своя, часть они могут еще где-то получить. Предоставление экспортного финансирования стало нормой. Заказчик говорит: я хочу, чтобы мне построили электростанцию. Вот характеристики энергоблока, который я планирую, мне от вас требуется паровая турбина мощностью 135 мегаватт, КПД не ниже такого-то значения, отбор пара вот такой, работает в паре или с газовой машиной, или с угольным котлом. И там же строчечкой, что необходимо обеспечить финансирование 60 процентов проекта. Если у тебя есть турбина, но нет возможности обеспечить экспортное финансирование, ты просто можешь не приходить. Поэтому все — и китайцы, и американцы, и немцы — приходят со своими опциями экспортного финансирования.
Еще больше больших турбин. И малых
— Акционер у завода сменился. И у меня, честно говоря, было впечатление, что вы от этого бизнеса — УТЗ — отстранились…
— Во-первых, я не отстранялся от завода ни на один день. Во-вторых, новый акционер решил, что не надо менять председателя совета директоров, а нужно, чтобы он продолжил свою работу.
— Как председатель совета директоров вы активно участвуете в оперативном управлении заводом?
— Конечно нет. Совет директоров определяет стратегию и ее изменения, новые продукты, новые рынки, утверждает бюджеты и контролирует выполнение всего, что было перечислено. Вот этим ровно я и занят.
— Отлично, давайте по пунктам и пройдемся. Пришло «Интер РАО» — стратегия поменялась?
— Нет. Наше предприятие рыночное, все стратегические планы и задачи мы реализуем в условиях рынка, в котором живем. Другое дело, что любая стратегия должна быть адаптивной. Потому что, когда меняется внешняя среда, ты либо подстраиваешься под изменения, либо застреваешь в другом времени. Поэтому в стратегии завода ключевое слово, которое было и есть, — «конкурентоспособность». Здесь важная часть — это обладание собственными расчетными методиками и ключевыми технологиями, необходимыми для производства сложных изделий. Второе — это устойчивость предприятия и выполнение планов. А планы у нас большие. Если сегодня мы в состоянии сделать примерно 15 больших турбин в год, то к 2030 году мы их будем делать 25.
Для этого у нас есть достаточно серьезная программа развития. Есть банальные вещи: расшивка узких мест производства, повышение производительности. А есть вещи, которые нужно считать в длинную. Например, мы делаем лопатки. Понятно, что можно увеличивать парк станков с ЧПУ, для того чтобы их точить. А можно сделать так, чтобы у тех станков, которые уже есть, увеличился выход продукции. В этом году планируем запустить новое производство кузнечно-прессовое, которое будет делать штампованные заготовки для лопаток паровых турбин и компрессоров. Понимаете, что если мы берем брусочек и из него вытачиваем, то мы примерно 80 процентов металла переводим в стружку. А если мы отжали его в прессе в форме лопатки, то мы, во-первых, получили лучшие свойства, потому что это кованое изделие, а во-вторых, объем механической обработки снизили раза в четыре, чем увеличили производительность.
— А как насчет 3D-печати лопаток?
— 3D-печать в этой зоне пока неприменима по экономике. Она хороша сегодня там, где нужно сделать очень сложной формы относительно небольшую деталь. Здесь экономика есть. Мы считали, например, горелку для газовой турбины. Если делать ее механической обработкой, то есть прогнать по всем станкам, то с учетом материала, получается около двух тысяч евро за изделие. Если ее сделать 3D-печатью, то получается 250. Понятно, что надо делать 3D-печать.
В лопатках картинка примерно наоборот. По крайней мере в том, что касается стальных, которые ставятся на паровые турбины.
— Чуть отвлеклись от стратегии…
— Да, есть история с конкурентоспособностью, и есть история с портфелем заказов. Как я сказал, примерно половина — это традиционная генерация.
Далее, есть тема, за которую я всегда ратовал: малые атомные блоки. Это и ESG-повестка, и диверсификация, и разукрупнение рисков… Сегодня мы уже делаем машину для первой такой АЭС в Якутии. Мощность — 55 мегаватт. Традиционно УТЗ ассоциировался с турбинами от 100 мегаватт, но уже лет семь как мы пошли в нижний ряд именно с точки зрения диверсификации — турбины для ледоколов, заводов по энергетической утилизации отходов. У нас есть ограничения по верхнему ряду мощности — ничего больше 350 мегаватт мы сделать не можем просто из-за географического расположения завода: мы можем отправлять готовые изделия только по железной дороге, а все, что больше, нужно возить по воде. Более крупные турбины делают «Силовые машины». В том числе гигаваттные машины для больших атомных станций. Соответственно, у них есть возможность идти вверх по мощности, а мы свою диверсификацию видим в уходе чуть-чуть вниз.
— И мы плавно перешли к пункту «новые продукты»…
— Еще один освободившийся сегмент — малые паровые турбины.
— Это турбины какой мощности?
— Пять — тридцать мегаватт. Раньше мы их не делали. Это новая линейка. Под нее мы сейчас как раз монтируем оборудование, новые цеха. Это будет не только генерация, но и турбоприводы.
— Когда вы говорите про 25 турбин в год к 2030 году, в это число входят малые турбины?
— Нет, 25 турбин — это 30 мегаватт и выше. Малые турбины — это отдельное производство. И здесь вводятся некие новации: малая турбина будет собираться не на стапеле, а на конвейере.
— Сколько вы их планируете делать?
— Сейчас мы собираем четыре штуки, а планируем до 20 турбин в год.
— Теперь что касается новых рынков…
— Новые рынки с отраслевой точки зрения понятны: малый атом, переработка отходов, деревообработка во всех ее проявлениях, сельское хозяйство, промышленная генерация. Сюда же относятся турбоприводы для всяких больших агрегатов — насосов, компрессоров и прочего.
С точки зрения географии очень хочется расширяться в БРИКС, но это непростая задача. Потому что там все. И там наши китайские коллеги, у которых достаточно агрессивная позиция. С ними непросто.
Распределяй и властвуй!
— Хочу вернуться к одному из ваших рынков. Промышленная энергетика. Насколько оправданно то, что предприятия выходят из Единой энергетической системы, и строят собственную генерацию? Как представляется, если бы все было хорошо в единой системе, никто бы из нее не убегал.
— На скользкую дорожку ступаем… Я так скажу: есть такая штука, как многоукладность. И если у металлургического завода есть избыточное вторичное тепло, у него есть и несколько вариантов употребить его в пищу. Можно выбросить в атмосферу, занимаясь ее разогревом и отравлением окружающей среды, а можно поставить утилизатор, разогреть водичку и получить электричество. Что делаем?
— Здесь согласен. Но часто используется такой вариант: предприятие заводит дополнительный объем газа и на нем вырабатывает электроэнергию.
— Есть огромное количество мест, где проще произвести электроэнергию на месте, чем проводить туда ЛЭП. Всегда есть экономика и прочие экологические и социальные аспекты, поэтому распределенная генерация все равно будет. Вопрос, в какой степени изолированности и в какой степени взаимодействия с сетевой инфраструктурой, есть во всем мире. Еще один аспект — разукрупнение рисков. Выпадение большого звена «кладет» огромную территорию, если не дай бог что… Иллюстрация в атомной отрасли свежая — Фукусима.
— Зачастую такие предприятия находятся в Центре России, где плотная сеть линий электропередачи. И они уже подключены к общей сети, но ставят газопоршневую электростанцию.
— Здесь несколько измерений. Первое — регуляторное, второе — экономическое и третье — эффективность. Если у них электроэнергия дешевле получается, то надо об этом задуматься, потому что дешевле быть не должно.
Я не сторонник применения огромного количества этих установок как основного источника питания, потому что изначально это должен быть резерв.
Я понимаю, когда делают теплицу на гигантском удалении от сетей, ставят дизельную генерацию, которая дает электричество и тепло. Но когда это делается в городах… Экономика и регулирование, что я могу сказать…
— Да, просто регулирование, видимо, в чью-то пользу…
В планах — весь мир
— Уральский турбинный завод, частное предприятие, «ушло» под государственную компанию. Роль государства в экономике растет. На ваш взгляд, к чему это приведет?
— Я могу сказать, что отраслевая принадлежность здесь важна. Если мы рассуждаем про инфраструктурные части экономики — генерация, сети, трубопроводный транспорт, железная дорога, — это одна жизнь. И это напрямую соотносится с безопасностью. А умение крупных государственных предприятий управлять рыночными субъектами — это другое измерение.
Мы год находимся в составе группы «Интер РАО». Могу сказать, что на сегодня это достаточно эффективный, понятный собственник предприятия, который нацелен на его развитие. Планы, которые у нас были намечены как у частной компании, абсолютно не поменялись. Идем в ту же сторону, с теми же показателями, а где-то и с опережением.
— То, что вы внутри крупной группы, у которой есть и собственная генерация, и, не будем скрывать, административный ресурс, облегчает вам жизнь и работу?
— Я всю жизнь находился на рыночной позиции и от нее не отступаю.
Да, «Интер РАО» — потребитель турбин, но доля «Силовых машин» в программе его закупок сильно больше, чем наша, которая составляет примерно 10 процентов.
— Она такая и была или подросла после смены собственника?
— Примерно такая же и была.
Модернизированная Уральским турбинным заводом турбина Т-123 на улан-баторской ТЭЦ-4
Монголия — важный рынок для Уральского турбинного завода: более 70% энергетики этой страны оснащено агрегатами от УТЗ. Однако это не исключает серьезной конкуренции среди производителей энергетического оборудования за заказы от монгольских энергетиков
— Вы не делаете большие газовые турбины. Их делает «Силмаш». У вас возможна кооперация с ними в части создания парогазовых установок?
— Конечно. Но, во-первых, они и сами делают паровые турбины. А во-вторых, я надеюсь, что не только «Силовые машины» будут делать газовые турбины большой мощности в нашей стране.
— И когда мы можем увидеть парогазовую установку с газовой турбиной от «Интер РАО» и с паровой — от УТЗ?
— Газовая турбина — это не чудо. Уральский турбинный завод производил газовые турбины до 2010 года. Их до сих пор крутится под 300 штук.
— Но это турбины небольшой мощности…
— Какая разница? Небольшой мощности, потому что была плановая экономика, кто-то делал больше, кто-то делал меньше. Чудо газовой турбины сформировалось просто от того, что наш рынок очень любил импорт, поэтому покупали иностранные газовые турбины. Делать российские смысла не было, их никто и не делал. Сейчас этот смысл появился. У нас есть несколько участников рынка, которые работают над тем, чтобы она появилась. Есть проект «Ростеха» 110 мегаватт. Есть «Силовые машины», у которых есть запал сделать 170 мегаватт и 65 мегаватт. Есть начинание в «Интер РАО».
Рынок освободился от избыточной открытости. Не сомневайтесь, свои газовые турбины у нас будут. И 110 мегаватт закрутятся, и 170 мегаватт закрутятся, и 65.
Три женщины не родят ребенка за три месяца, все равно будет девять. Я на эту тему смотрю без фанатизма и без фатальности.
Все технологии, которые нужны для того, чтобы делать газовую турбину, у нас есть. Я открою страшную тайну: гигантское количество интеллектуальной работы по созданию газовых больших турбин, которые сейчас мы воспринимаем как эталонные, было сделано русскими специалистами.
— А рынка-то хватит на всех, чтобы эти турбины рентабельно производить? У Siemens весь мир, а у нас…
— Во-первых, глядя в длинную, скажу, что и нам мир откроется. Все заканчивается где-то за столом переговоров. Во-вторых, Россия — страна, у которой есть газ. В-третьих, наши соседи — это тоже страны, которые потребляют газ. И точно так же, как мы конкурируем на рынке паровых турбин, будем конкурировать на рынке газовых.
Уральский турбинный завод — ведущее энергомашиностроительное предприятие России по проектированию и производству энергетического оборудования.
Завод производит конденсационные и теплофикационные турбины для паросиловых установок, паровые турбины для парогазовых энергоблоков, турбины судового назначения, оборудование силового острова для заводов по термической утилизации отходов.
За 85 лет завод выпустил знаковые для отечественной энергетики машины, в том числе наиболее распространенную на территории бывшего СССР турбину Т-100, надежную машину для энергоснабжения крупных городов Т-250, газотурбинные установки для всех отечественных газопроводов.
Оборудование завода надежно работает в 27 странах мира. Уральскими турбинами обеспечивается 50% энергетики Беларуси, 70% — Монголии и 30% — Казахстана.
Силовыми установками УТЗ оснащены современные атомные ледоколы нового поколения «Арктика», «Сибирь» и «Урал».
Завод изготовил самую мощную в мире теплофикационную турбину (до 335 МВт) установленную на ТЭЦ-23 Москвы.
Для проекта «Энергия из отходов» УТЗ разработал специальную турбину мощностью 77 МВт. Она стала первой отечественной разработкой турбины с осевым выхлопом для заводов по термической переработке отходов в электроэнергию.
С 2004 года на объекты интеллектуальной собственности УТЗ получено 78 патентов.
В 2023 году изготовлено 11 комплектов турбинного оборудования и введено в эксплуатацию четыре энергоблока, на которых установлены уральские турбины.
В настоящее время в производственной программе завода 56 крупных проектов по модернизации генерирующих мощностей отечественных предприятий.
На предприятии работает 1900 человек.
В марте 2024 года ПАО «Интер РАО» (контролируется государством) объявило о закрытии сделки по покупке УТЗ. Годом ранее стало известно, что структуры группы компаний «Ренова» (бенефициар — Виктор Вексельберг) продали принадлежащие ей акции УТЗ компании «Мосэлектрощит», которая, как выяснилось позднее, действовала в интересах «Интер РАО». Размер перешедшего из рук в руки пакета акций не сообщался, как и его цена.
Согласно информации, размещенной в «СПАРК-Интерфакс», в 2017 году 80% акций УТЗ принадлежали «Ренове», 20% — неназванным гражданам России. Более поздних сведений о структуре акционеров УТЗ нет.
Выручка Уральского турбинного завода в 2023 году составила 14 млрд рублей.
Доля экспорта в выручке за последние пять лет достигала 40%.
Российское турбиностроение
Паровые турбины наиболее массово используются на электростанциях России.
Они применяются в том числе в современных блоках парогазовых установок, получивших импульс для своего развития в рамках первой государственной программы ДПМ (договор предоставления мощности).
В секторе паротурбостроения в России два основных игрока — Уральский турбинный завод» и «Силовые машины».
УТЗ производит турбины мощностью в диапазоне от 30 до 350 МВт, «Силовые машины» специализируются в основном на турбинах 300‒1000 МВт.
Современные паровые турбины спроектированы в основном для работы на параметры свежего пара: давление — 12,8‒23,5 МПа, температура — 555 °C.
Учитывая тренд на распределенную генерацию и малую энергетику? УТЗ разрабатывает паровые турбины от 3 до 25 МВт для собственных нужд предприятий. Завод также изготавливает турбину для первой атомной станции малой мощности (55 МВт) для «Росатома».
Газотурбостроение до недавнего времени развивалось в стране по принципу покупки или локализации иностранных технологий. В настоящее время направление получило новый виток развития с переходом на отечественные технологии в целях обеспечения энергобезопасности страны.
В различной стадии разработки и производства находятся ГТУ 65 и 175 МВт («Силовые машины»), 110 МВт («ОДК-Сатурн») и серия ГТУ 6‒40 МВт (Уральский турбинный завод).
