04.04.2022 Энергетика и промышленность России № 7 (435)
О том, как развивается сейчас цифровизация в энергетике, насколько актуален вопрос импортозамещения в этой сфере и защищены ли энергокомпании от киберугроз, «ЭПР» рассказал Эдуард Шереметцев, директор Департамента проектной деятельности и цифровых технологий Минэнерго РФ.
– Эдуард Михайлович, сегодня цифровизация в энергетике — один из актуальных трендов, и в последние годы энергокомпании активно развивали это направление. Насколько продвинулась российская электроэнергетика в области цифровизации, чего удалось достичь, а что необходимо еще сделать?
– Довольно часто возникают споры о том, что же такое цифровизация в энергетике. Поэтому в первую очередь хотел бы уточнить сам термин. Цифровизация — это инновационное применение уже давно известных и новых средств автоматизации, которые при правильной постановке задач и реализации дают новый цифровой продукт. Эти подходы позволяют быстрее обрабатывать информацию с объектов электроэнергетики и информационных систем компаний, находить «аномалии» и принимать персоналу более быстрые и эффективные решения.
Но, в первую очередь, цифровизация меняет процесс взаимодействия потребителя с поставщиком энергоресурсов, поставщиков услуг с регулятором и потребителей с регулятором, с государством и так далее.
И это направление компании электроэнергетики активно развивают. Например, энергосбытовые организации автоматизируют процессы взаимодействия с потребителями, создают возможности пользоваться услугами с помощью личного кабинета. Так, с 1 июня все граждане нашей страны смогут заключать договор на присоединение к технологическим сетям на портале Госуслуги, и посещать для этого офис сетевой организации не нужно.
В нашей стране очень распределенная структура энергетики, в которой задействовано огромное количество технических средств: несколько сот тысяч объектов, миллионы километров ЛЭП, и все это требует грамотного мониторинга и управления. И энергокомпании значительно продвинулись в части автоматизации и цифровизации технологических процессов.
Удаленное управление, которое сейчас развивают флагманы электроэнергетики — АО «Системный оператор ЕЭС», ПАО «Россети», ПАО «Русгидро», — это залог в том числе и повышения качества электроснабжения наших потребителей. Так, если раньше на линиях ЕНЭС (единой национальной электрической сети) напряжением 220 кВ и выше переключение занимало несколько часов, то сейчас — несколько минут. А значит, предприятия работают, потребители получают электроэнергию.
Важную задачу по наращиванию объемов удаленного управления объектами сетевого хозяйства реализует АО «Системный оператор ЕЭС». Подобные проекты в рамках своих функций также реализуют ПАО «Россети» и ПАО «Русгидро». Много проектов с внедрением мониторинга, управлением анализа, предикативной аналитики реализуется на объектах генерации.
Да, любая автоматизация или цифровизация приводит к оптимизации человеческих ресурсов, но здесь важно освободившиеся кадры грамотно переключить на другие работы и тем самым повысить эффективность компании в целом.
Очень много проектов реализуется в части наблюдения и управления объектами электроэнергетики. И процессы, которые сейчас идут в этом направлении, дальше будут только развиваться.
Потребность в цифровизации становится все больше. Нужно ускорять общение с компаниями, с потребителями, повышать скорость взаимодействия. Компании тоже понимают, что это эффективно и дает большие возможности. И люди, которые принимают решения, начинают это делать быстрее и более качественно.
Нам, как регулятору в этой отрасли, тоже нужно двигаться в сторону цифровой трансформации системы управления отраслью.
– Как складывается ситуация в связи с последними событиями? Готова ли электроэнергетика остаться без зарубежных поставщиков, если мы говорим о программном обеспечении и IT-оборудовании? Насколько это критично для отрасли?
– Цифровизация очень плотно связана с импортозамещением. Сейчас мы активно работаем над заменой цифровых решений на иностранном оборудовании.
Есть четкие критерии импортозамещения, в том числе, например, 70% отечественного ПО к 2024 году. И электроэнергетика активно двигается в этом направлении.
Цифровизация — это инновационное применение уже давно известных и новых средств автоматизации, которые при правильной постановке задач и реализации дают новый цифровой продукт.
У нас очень высокий процент импортозамещения в части технологических систем. Это отечественные микропроцессорные устройства релейной защиты и автоматики, контроллеры телемеханики, интеллектуальные приборы учета, различные датчики и многое другое. Да, в этом оборудовании используются микропроцессоры иностранного производства. Но все остальное, включая программное обеспечение, — отечественное и имеет очень серьезный уровень защиты.
То, что непосредственно в России производится микросхемотехника (создание плат), платы, пишется программное обеспечение, позволяет снизить вероятность угроз и появления «закладок» на 80–90%.
На достаточно высоком уровне развиты программные решения в области автоматизированных систем технологического управления (АСТУ) и автоматизированных средств диспетчерского управления (АСДУ), по сути это главные инструменты энергетиков, с помощью которых осуществляется мониторинг и управление электрической сетью.
Есть интересные отечественные решения. И наши компании достаточно давно их используют, а разработчики, слыша их пожелания, продолжают модернизировать и совершенствовать.
Я изучал современные решения зарубежных компаний для центров управления сетями (ЦУС) и диспечерских центров (ДЦ). И должен отметить, что наши решения им не уступают, а с учетом скорости развития и особенностей российской энергосистемы скоро будут превосходить зарубежные аналоги.
– Пришлось ли столкнуться с какими-либо сложностями на этом пути?
– Наиболее сложная серьезная задача — нормативное регулирование этого направления — уже решена.
Сложность в том, что с точки зрения нашей нормативной базы программное решение или какое-либо оборудование являются отечественными в том случае, если находятся в реестре Минцифры или Минпромторга. Но энергетические компании имеют в своем составе достаточно большое количество программного обеспечения, которое используют только они, которое разрабатывалось по их заказу, под определенные задачи, в течение нескольких лет. Это ПО не продается, не является коммерческим, и оно работает.
По формальному признаку такое программное обеспечение, конечно, российское, но автоматически таким не считается, пока не внесено в реестр. При этом по правилам для внесения ПО в реестр необходимо раскрыть его характеристики, предоставить в открытом доступе дистрибутивы. А если это программное обеспечение отвечает за энергобезопасность страны и данные по нему никак нельзя выкладывать в открытый доступ? Получаются «клещи»: ни так нельзя, ни по-другому.
В этом году при участии Минэнерго этот вопрос был наконец отработан с Минцифры: принята упрощенная процедура внесения в реестр такого ПО без раскрытия характеристик.
Плюс нужно понимать, что процедура внесения ПО или оборудования в реестры занимает время и на это нужны усилия, а компании отрасли просто потребители данного ПО, и работа по внесению в реестр это не их профильная деятельность. Но и создавалось это узкоспециализированное ПО не от хорошей жизни — рынок ничего не дал, а задачи решать нужно.
Цифровизация меняет процесс взаимодействия потребителя с поставщиком энергоресурсов, поставщиков услуг с регулятором и потребителей с регулятором, с государством и так далее. И это направление компании электроэнергетики сейчас активно развивают.
– А какова ситуация с программным обеспечением, которое не касается напрямую работы энергосистемы, а используется в офисах энергокомпаний?
– В отличие от технологических информационных систем, по корпоративным информационным системам, которые обеспечивают автоматизацию финансово-хозяйственной деятельности компаний (бухгалтерия, инвестиционная деятельность, учет и так далее), есть вопросы.
Например, за прошедшие десятилетия компании вложили достаточно большие финансовые средства в иностранные решения. И сейчас, если им нужно автоматизировать какой-то процесс, самый легкий вариант — это воспользоваться имеющейся информационной системой, в развитие которой уже много инвестировано. В итоге к имеющейся остаточной стоимости такого решения добавляется стоимость автоматизации какого-либо процесса, соответственно, балансовая стоимость ПО вырастает, и тут же увеличивается срок амортизации.
Получается замкнутый круг, выйти из которого можно только волевым усилием. Именно так поступила ПАО «Интер РАО», приняв решение перейти с SAP на российское ПО. Да, ускоренная автоматизация — это убытки, уменьшение чистой прибыли. Одно дело, когда существующий актив ничего не стоит и можно безболезненно переходить на отечественное ПО. Но если стоимость работающей системы достаточно велика, то нужно принимать решение, оценив все риски.
Поэтому компаниям нужно дать возможность принимать такие решения с минимальными последствиями. Ведь мы, работая на западном программном обеспечении, дорабатывая новые функции, автоматизируя и переводя в цифровой вид новые процессы, многократно увеличиваем стоимость этого актива. В итоге мы 30 лет занимаемся тем, что платим деньги западным компаниям и при этом наращиваем балансовую стоимость их ПО.
– Будут ли в связи с изменившейся обстановкой в мире корректироваться планы по цифровизации?
– Уверен, это направление ни в коем случае не остановится, наоборот, будет только разгоняться. Руководство страны будет ставить более амбициозные планы. Будут меняться способы разработки различных решений, возрастать оперативность их реализации. Будет упрощаться нормативная база, что позволит нам быстрее реализовывать эти проекты. Изменения должны быть очень быстрыми.
– Но энергетика — консервативная отрасль.
– В части корпоративных и технологических информационных систем, взаимодействия с потребителями, компаниями, с государством и регулятором — это не так, тут нужно быстро имплементировать сервисы, осуществлять доработки решений и тому подобное. Поэтому информационные технологии и цифровизация — это современные и очень быстро развивающиеся направления в электроэнергетике.
– Что сейчас еще можно сделать, чтобы помочь отечественным энергетикам и тем, кто обеспечивает их оборудованием?
– Одна из наших важнейших задач — это мотивация российских компаний заказывать и приобретать отечественные решения.
Главная проблема российских производителей — им сложно выйти на рынок, начать продавать свое оборудование. Даже если эти решения не хуже зарубежных, по ним мало информации о наработках на отказ, нет статистики. Поэтому мы должны поддерживать производителей отечественного оборудования, в том числе и с помощью мотивации наших компаний.
У нас производится масса хорошего оборудования, но выбор часто делался в силу привычки.
Да, есть генерация, где требуется обслуживание серьезных агрегатов иностранными специалистами. Но энергокомпании давно уже могут привлекать российских подрядчиков на это направление: работы в рамках периодического технического обслуживания не требуют знаний и навыков, чтобы обращаться исключительно к иностранным компаниям. Но важно, чтобы наши компании могли оперативно насытить рынок техническими решениями.
Сейчас ситуация способствует отечественному бизнесу. Стоимость приобретения иностранных решений из-за изменения валютного курса возрастет. И наши организации будут искать варианты на российском рынке. То есть для отечественных производителей настало время возможностей.
– Стоит ли сейчас задача по повышению устойчивости к киберугрозам, риски которых сегодня сильно возросли. Насколько подготовлены к ним компании электроэнергетики в сегодняшних условиях?
– Минэнерго ведет активную работу по повышению уровня кибербезопасности в энергетике. В ведомстве создан специальный отдел, который определяет политику движения в этом направлении. Разрабатывается нормативная база, прилагается максимум усилий для того, чтобы дополнить имеющиеся пробелы. Это большое направление, нужно многое изменить в части нормативного регулирования.
Сейчас ситуация способствует отечественному бизнесу. Стоимость приобретения иностранных решений из-за изменения валютного курса возрастет. И наши организации будут искать варианты на российском рынке. То есть для российских производителей настало время возможностей.
Хотя действует ФЗ № 187 «О безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации», согласно которому все наши объекты, включающие автоматизированные средства или информационные технологии и оборудование, на котором работает данное ПО, должны быть соответственным образом категорированы, после чего в отношении этих объектов уже проводятся специальные мероприятия.
В последние несколько лет это направление очень востребовано. Появляются компетенции, специалисты, руководство компаний понимает важность этого направления. На реализацию этих проектов закладываются значительные суммы. Многое делается. Да, не всегда хватает финансовых средств, но компании электроэнергетики активно двигаются в направлении развития кибербезопасности.
– Насколько вообще высоки риски киберугроз в электроэнергетике и насколько фатальными могут быть их результаты?
– В российской энергетике технологические системы отделены от публичных сетей, к ним нет доступа. Это правило неуклонно соблюдают все компании. А в текущей ситуации еще и принимаются серьезные дополнительные меры по защите таких систем. Поэтому посторонний человек при всем желании не сможет управлять никаким объектом электроэнергетики. Воздействовать снаружи практически невозможно.
Но нужно понимать, что нет системы, которую невозможно взломать. Любая система защиты не предназначена для защиты, как бы парадоксально это ни звучало. Основная задача таких систем удержать баланс между затрачиваемыми усилиями на взлом и получаемой выгодой от взлома. Например, если выгода от взлома — 200 рублей, вы потратили на защиту 100 рублей, а взломщик 120, он ее взломает и его усилия будут оправданы.
В случае киберугроз в электроэнергетике главный вопрос: каков будет эффект и каковы последствия? Мы всегда пытаемся защититься от самих атак, и это правильно. Но должен быть и план на случай, если взлом все-таки произойдет.
К счастью, электроэнергетика нашей страны построена по децентрализованному принципу. У нас нет единого рычага, который можно дернуть, и вся страна отключится. Пока мы с вами разговариваем, наверняка, штук пять воздушных линий электропередачи и подстанций 110 кВ отключились и столько же включились. И никто, кроме энергетиков, этого не заметил: у людей как был свет, так и будет, потому что есть необходимый резерв на этот случай, есть энергетики и инструменты, чтобы оперативно и эффективно использовать этот резерв в постоянном режиме.
У нас очень серьезный запас прочности. Система построена по такому принципу, что ее можно восстанавливать, использовать дополнительные резервы и ресурсы. Для этого работает Системный оператор, который следит за режимом работы энергосистемы. Но даже если произойдет атака и проникновение, это ничего не даст. В таком случае объект переходит на ручное управление: туда выезжают специалисты, отключают АСУТП, и ведут наблюдение и управление объектом. То есть удаленно управлять энергообъектом у злоумышленников не получится.
Плюс система управления в электроэнергетике построена по уникальному принципу. Даже при удаленном автоматическом управлении всегда присутствует человек. И именно он принимает решение и запускает его исполнение в системе. И он этого не сделает и не подтвердит действие голосовой командой, можно сколько угодно жать на кнопки, ничего не произойдет.
То есть последствия взлома не могут быть катастрофическими, и такая система управления стоит на страже нашей энергетики.
– Один из элементов цифровизации, система ГИС ТЭК, после запуска характеризовалась как недостаточно эффективная. Были озвучены планы создания новой цифровой системы топливно-энергетического комплекса — «Национальной энергетической платформы» (НЭП). Почему так получилось, что именно было недоработано в ГИС ТЭК и что должно измениться в новой системе?
– Создание ГИС ТЭК заняло больше 10 лет. Активная фаза реализации пришлась на 2014–2015 годы, и уже тогда Минэнерго столкнулось с определенными сложностями. Например, изначально было взято за основу далеко не самое передовое техническое решение. А государственная информационная система — это всегда очень большие системы. Она должна работать не один год. То есть необходимо использовать современные подходы, а лучше даже — перспективные. К сожалению, получилось иначе.
«Национальная энергетическая платформа» должна стать эволюционным шагом в развитии цифровых технологий. Она обеспечит снижение нагрузки на отрасль, применение более современных, удобных, понятных и легких средств сбора информации.
В итоге после запуска системы анализ ее работы показал, что развитие ГИС ТЭК на базе использованных технических решений нецелесообразно. Более того, не имеет смысла даже модернизация, потому что в ГИС ТЭК использованы несовременные технические решения. В связи с этим в начале 2021 года по заказу Минэнерго ФГАУ «НИИ Восход» (подведомственная организация Минцифры России) была проведена отраслевая экспертиза, вывод которой говорит о том, что дальнейшее развитие ГИС ТЭК на базе использованных технических решений нецелесообразно.
Необходима актуализация целей и задач самой системы, использование современных методологических подходов, архитектурных решений. Безусловно, развивать систему необходимо, так как этого требуют вызовы времени: существующие цифровые тренды, потребность потребителей, компаний отрасли, государства. Но доработка в данном случае подразумевает замену технического решения. Без вариантов.
Любая система должна создаваться для людей, а не наоборот. Проблема ГИС ТЭК в том, что в ней не проработан вопрос взаимодействия с компаниями. НЭП же должна кардинально снизить нагрузку на компании отрасли за счет применения современных подходов по сбору информации, которые должны быть вариативны и понятны.
В ГИС ТЭК отсутствует модель данных, которая позволяет эффективно и быстро обрабатывать массивы информации и получать определенные эффекты: нет описания отрасли, дерева показателей, все собирается на основе негибких форм. Имеется дублирование информации в разных формах. И это тоже противоречит современным подходам. Должна быть современная система аналитики, которой мог бы пользоваться простой потребитель, а не только узкий специалист.
Сейчас компании только передают информацию в ГИС ТЭК и не могут получать никакой информации. Это тоже будет меняться. На базе новой платформы должны появляться сервисы, в том числе и для компаний. Конечно, они не смогут получить всю информацию, большая часть которой не публична. Но определенная статистика для компаний будет доступна.
Как и у всех информационных систем, у ГИС ТЭК очень тяжелая нормативная обвязка. В нашем мире, где информация появляется в течение нескольких часов и так же быстро исчезает, такой подход тоже не совсем правильный.
«Национальная энергетическая платформа» должна стать эволюционным шагом в развитии цифровых технологий.
Она обеспечит снижение нагрузки на отрасль, применение более современных, удобных, понятных и легких средств сбора информации. Полностью уйдет ручной труд при вводе в информационную систему. На микросервисной платформе будут реализованы сервисы для потребителей (физических и юридических лиц) и государственные услуги.
Мы должны повернуть систему к людям за счет клиентоцентричности, упрощения взаимодействия, сбора информации, понятных протоколов, возможности получать информацию.
Мы уже существенно сократили затраты на техническое обслуживание ГИС ТЭК в 2021 и 2022 годах, потому что стоимость технического обслуживания системы очень высока. Ее снизили почти в два раза. Но до тех пор, пока не будет запущена НЭП, мы будем использовать ГИС ТЭК в объеме уже реализованных трех функциональных модулей.
В прошлом году был проведен конкурс на разработку концепции «Национальной энергетической платформы», сейчас разработаны предложения и сформирован ее первый драфт. В этом году планируется полностью разработать концепцию и техзадание. Первый запуск части системы запланирован на декабрь 2023 года.