Силовой остров

Энергокомпании могут хотеть все, что угодно, но решение по инвестпрограммам — за правительством — гендиректор ОГК-2 Станислав Невейницын

18.03.2009 Интерфакс

Отечественные производители электроэнергии ждут от правительства РФ решений по инвестиционной программе отрасли. Свое видение текущей ситуации в интервью «Интерфаксу» представил глава ОГК-2 Станислав Невейницын.

— Последний вариант инвестпрограммы ОГК-2 предусматривает строительство по одному блоку на каждой станции — Троицкой, Серовской, Ставропольской ГРЭС. Почему в итоге вы остановились именно на этом варианте? Есть ли шанс, что именно он будет принят Минэнерго?

— Этот вариант — «золотая середина» между несколькими составляющими: нашими финансовыми возможностями, спросом в этих энергетических узлах, ситуацией с подрядчиками и поставщиками оборудования. По проекту в Троицке мы оплатили 50% оборудования. По проекту в Ставрополе оплатили стоимость подготовки двух турбин Siemens и подготовительные работы на площадке. И сейчас договариваемся, чтобы оплата 50% двух котлов была зачтена как полная оплата одного котла.
При этом если в конце прошлого года, когда мы хотели строить на Серовской и Троицкой ГРЭС в полном объеме и предлагали перенести сроки строительства на Ставропольской станции, у «Системного оператора» были одни прогнозы по увеличению потребления на Урале и на юге, то теперь другие. Исходя из прогнозов, мы и вынесли предложение по строительству по одному блоку в каждом месте.

— То есть исходя из новых прогнозов, дефицит может возникнуть в каждом из регионов и строить все-таки надо на всех трех станциях?

— Сейчас динамичное время, когда прогнозы могут меняться раз в месяц. Никто, наверное, не ожидал, что больше всех «просядут» промышленно-развитые регионы, а спрос в менее развитых будет чуть ли не расти. У нас сегодня ситуация такая: на юге потребление растет, а в промышленных регионах — нет.

— Загрузка станций ОГК-2 более или менее равномерная?

— У нас сильное снижение загрузки на Серовской ГРЭС. На Троицкой станции о снижении говорить нельзя, потому что там загрузка не очень хорошая в силу ее технического состояния.

— В целом по итогам двух месяцев у вас выработка выросла или снизилась к аналогичному периоду прошлого года?

— Снизилась на 15,5%.

— Возвращаясь к инвестпрограмме: когда же наступит определенность с программой строительства новых мощностей в электроэнергетике? Все ждут решения к планируемому совещанию у премьер-министра?

— Все генераторы живут сейчас в состоянии некой неопределенности, потому что мы можем выдвигать свои проекты, пожелания, но последнее слово, безусловно, за правительством. Мы можем хотеть все, что угодно, но если правительство, «Системный оператор» будут считать необходимым строительство большего или меньшего количества блоков, мы будем следовать этим указаниям.

— По вашему мнению, готово ли правительство пойти на сокращение обязательств генкомпаний?

— У меня в целом данные, как и у вас — из прессы, потому что никаких официальных бумаг до нас пока не доходило. Я знаю, что министерство энергетики основательно все обдумывает, смотрит на генсхему, инвестпроекты, ДПМы (договор на предоставление мощности — ИФ), и я думаю, что какие-то изменения будут.
Обратите внимание и на эволюцию комментариев в прессе: сначала возможность изменения инвестпрограмм категорически отрицалась, потом заявлялось, что это возможно, сейчас комментарии таковы, что без изменений, наверное, нельзя. Поэтому мои наблюдения, также как и наблюдения других участников рынка, дают основание полагать, что изменение обязательств будет.

— Если ваш вариант «по блоку на станции» примут, как будет обстоять дело с финансированием инвестпрограммы?

— Если нам дадут добро на наши предложения: строить один блок на Троицкой ГРЭС с инфраструктурой для второго блока, один блок на Серовской ГРЭС и один блок к 2016 году на Ставропольской ГРЭС, скорее всего, мы сможем профинансировать эти объекты путем привлечения заемных средств и небольшой допэмиссии акций в 2012 году. Финансовые модели показывают, что за счет уменьшения объемов строек, за счет «растяжки» их по времени, мы такую инвестпрограмму потянем.

— Планируете в этом году брать кредиты?

— Если утвердят инвестпрограмму в этом виде, то нет. Мы хорошо проходим 2009 год, и кредит понадобится только в 2010 году.

— Была информация, что китайские банки могут принять участие в финансировании проекта на Троицкой ГРЭС. Что с этой возможностью сейчас?

— Мы по-прежнему прорабатываем этот вариант. Китайские банки высказали заинтересованность в финансировании стройки, тем самым они стимулируют собственного производителя (оборудования — ИФ).

— Время тяжелое, но может быть сейчас вы рассматриваете какие-либо приобретения?

— Мы все время в поиске и в движении. Но сейчас у нас нет конкретных вариантов приобретений, которые мы всерьез рассматриваем.

— Какую динамику выработки в этом году ожидаете?

— На Серовской и Троицкой ГРЭС ожидаем падение выработки, на Сургутской ГРЭС-1, Ставропольской и Псковской ГРЭС выработка прогнозируется примерно на уровне прошлого года. В среднем по ОГК-2 снижение по году составит процентов 5-6.

— Негативные стороны кризиса для энергетиков понятны: падение цен и потребления, трудности с привлечением заемного финансирования. А есть что-то позитивное в текущей ситуации?

— В этом кризисе есть хорошее, не только для энергетиков, а для всех, так как в середине 2008 года очень многие оторвались от земли. Пошли какие-то совершенно «задранные» запросы по зарплатам. Как кто-то заметил, три ларька могли оформить документы, прикинуться розничной сетью и начать продавать свои акции на бирже. Неизвестно какому предприятию красиво делают презентацию и продают за $100 млн. Таких примеров масса, у людей были мысли не о том, как улучшить работу своих предприятий, поднять эффективность, а как их красиво упаковать. Сейчас многим пришлось спуститься с небес на землю.
Второй положительный момент — снижение цен у подрядчиков и поставщиков. Это есть не везде, но есть. Спрос упал, все стали посговорчивее.
Дальше начинаются отрицательные.

— Например — спрос, деньги?

— Да, первое — это падение спроса на электроэнергию. В результате этого ухудшается экономика процесса. Падение выработки влечет за собой увеличение удельных расходов на производство 1 кВт.ч электроэнергии. Потому что чем меньше объем производства, тем большие удельные расходы на единицу продукции. Если у нас в 2009 году при благоприятном сценарии 1 кВт.ч. должен был стоить около 78 копеек, то теперь при снижении выработки и снижении эффекта масштаба он будет стоить почти 80 копеек.
Второе — это ухудшение платежной дисциплины. Потребители платят хуже, и я боюсь, как бы не было проблем со сбытовыми компаниями. Ну и третье — это неясность с инвестпрограммами.

— Минэнерго заявило, что занимается модернизацией такого инструмента, как механизм гарантирования инвестиций. РАО «ЕЭС» серьезно прорабатывало три проекта МГИ, один из которых предусматривал строительство на площадке рядом с Серовской ГРЭС.

— Тема МГИ интересная, такие проекты дают окупаемость, и поэтому найти банковское финансирование не проблема. Но о том, чтобы эта тема находила конкретное воплощение, я не слышал.

— ОГК-2 сообщала о проблемах с одним из своих генподрядчиков — ЗАО «Кварц-Тюмень», которое работает на проекте на Троицкой ГРЭС. В итоге вы с ними договоритесь о продолжении отношений или разорвете их?

— Мы рассчитываем с ними договориться и видим в них адекватного партнера. Кроме того, на мой взгляд, у нас с ними действительно интересный проект по китайскому оборудованию. Если мы пробьем это окошко, это будет полезно для всех, и для генерирующих компаний, и для машиностроителей, потому что китайцы реально научились строить электростанции быстро, дешево и качественно.

— С остальными генподрядчиками у вас нормальные отношения?

— По проекту на Серовской ГРЭС у нас пока нет генподрядчика, там особая ситуация, мы уже два раза проводили конкурс. Сначала — на угольные блоки, потом, как вы помните, было принято решение строить газовые блоки. Провели конкурс на два газовых блока, но потом грянул кризис, и мы поняли, что не потянем такую инвестпрограмму. Итоги были аннулированы. Будем проводить новый конкурс, но сначала надо дождаться утверждения инвестпрограммы.

— Почему в Троицке будет строиться такой крупный угольный блок — на 660 МВт, которого еще не было в России, почему не было принято решения построить два по 330?

— Во-первых, с увеличением единичной мощности энергоблока снижаются удельные затраты на его строительство. Это приводит к значительному снижению стоимости введенной мощности. Во-вторых, увеличение единичной мощности энергоблока ведет к снижению эксплуатационных затрат. В-третьих, срок строительства одного блока большой мощности как минимум на 30% ниже срока строительства двух энергоблоков меньшей мощности. Все это повышает эффективность проекта.

— У вас были планы по продаже золы. Кризис на них не повлиял?

— Планы никуда не делись, более того, на Троицкой ГРЭС мы уже заказали проект по переходу с гидрозолоудаления на сухое. Сейчас там зола в виде пульпы по трубам транспортируется на золоотвал в Казахстан, и там складируется, засыпается землей, рекультивируется. Если зола сухая, ее можно грузить в вагоны, отправлять на цементные заводы, делать из нее стеновые блоки, дорожное покрытие и продавать за деньги, вместо того, чтобы захоронять.

— Уже есть покупатель?

— Да, покупателя мы нашли, цементной отрасли зола интересна. Это компания Lafarge.

— Что с поставками угля, ОГК-2 законтрактовалась на 2009 год?

— Мы законтрактовались на первый квартал, сейчас ведем переговоры на второй квартал и на период до конца года. Бьемся за то, чтобы оставить цену прошлого года.

— В тарифы ФСТ заложено примерно 17% роста цены на уголь, у вас получается дополнительный доход от этого?

— По тарифам мы продаем сейчас 70% электроэнергии, а с 1 июля будет 50%. Поэтому с одной стороны, конечно, важно, сколько заложено в тарифе, но с другой, выходя на свободное ценообразование, надо думать о том, как оптимизировать свое производство, как уменьшить удельные расходы на производство одного киловатт-часа, как удешевить стоимость сырья.

— Не ожидаете ли вы пересмотра тарифов в текущем году?

— Всем, кроме энергетиков, тарифы пересмотрели, а еще в закон внесли изменения, разрешающие ФСТ пересматривать энерготарифы в течение года. Поэтому я думаю, что все возможно.

— Какие планы по дивидендам за 2008 год?

— У нас будет убыток, соответственно дивидендов не будет. Убыток примерно в 900 млн рублей, это вызвано нерациональной, на наш взгляд, работой предыдущего менеджмента.
История с «золотыми парашютами» (компенсации уволившимся топ-менеджерам — ИФ) — минус 446,5 млн рублей, опционная программа с выплатами 2,8 млрд рублей, абсолютно ненужная масштабная IT-программа на сумму более 2 млрд рублей — это, на наш взгляд, нанесло существенный ущерб компании. Привлечение супердорогих, необоснованно дорогих подрядчиков с завышением стоимости работ. Вместо того, чтобы направить 2 млрд рублей на ремонт энергетического оборудования, их зачем-то потратили на составление телефонных справочников. Может телефонный справочник стоить 700 миллионов?

— Проблемы со старым менеджментом были не только у ОГК-2. Но вы стали единственной компанией, которая вывела все эти истории в публичное пространство. Зачем?

— Мы не намерены оставлять ситуацию так, как она есть. Скажу больше, в настоящее время ведется проверка деятельности «парашютистов», и по ее итогам мы не исключаем обращения в правоохранительные органы для привлечения их к уголовной ответственности.

— Как были «выведены» 2,8 млрд рублей по опционной программе?

— 700 млн было заплачено «Номос-банку» за право покупки опциона и на 2,1 млрд были куплены векселя «Номос-банка» по номиналу со сроком погашения через три года.

— Как развивается дело в суде по вопросу опционов?

— Идет судебное рассмотрение, тут пока нечего комментировать.

— Межрегионгаз подал в арбитражный суд Ставропольского края новый иск к экс-гендиректору ОГК-2 Михаилу Кузичеву. Это уже вторая «переподача». Суть иска сильно изменилась?

— Переподача связана с уточнением требований. В процессе рассмотрения выявляются различного рода нюансы.

— А какие-то уголовные будут требования?

— Чуть позже будет ясно.

— То есть вы намерены довести дело до конца, несмотря на то, что Кузичев сейчас является чиновником (замглавы правительства Красноярского края)?

— А какая разница? Мы считаем, и акционер считает, что действия предыдущего генерального директора нанесли ущерб компании.

— Когда планируете переехать в «Нефтяной дом» (бывший главный офис РАО «ЕЭС России», ликвидированного 1 июля прошлого года, в настоящее время арендуется «Газпромом»)?

— 1 июня.

— Жалко, что не 1 июля, в этом был бы определенный символизм.

— Все объясняется просто — у нас аренда в старом месте заканчивается с 1 июня. Думаю, будет удобно, когда все энергокомпании одного собственника («Газпрома» — ИФ) будут находиться в одном здании.